Юрий Грымов: "Компьютер не должен стремиться к повторению жизни, он должен создавать новую"

Москва, 23 марта 1999 г.
С руководителем студии "Юг" беседует Нина Шагурина

      В свои 33 года Юрий Грымов успел сделать так много, что это поражает его самого. Он автор более 300 рекламных роликов, получивших свыше 50 призов на российских и международных фестивалях рекламы. Обладатель награды ООН "За особые достижения в социальной рекламе, наилучшим образом отражающие идеи и идеалы ООН". Удостоен награды Президента РФ "За большой вклад в становление российской демократии". В 1996 г. создал первую в России Мастерскую рекламного искусства. Но, похоже, почивать на лаврах - не его стиль. Став признанным мастером российской рекламы, Юрий осваивает все новые области творчества. Серьезное увлечение фотографией, выпуск журнала "Посмотри", короткометражный фильм "Мужские откровения", нашумевшая премьера полнометражного кинофильма "Му-му"... Список не закончен. Стены его кабинета плотно увешаны наградами, полки уставлены статуэтками. Есть и памятник, но, правда, не себе. Симпатичный бронзовый песик с русалочьим хвостом - копия памятника скульптора Цесслера "Му-му жертвам любви", установленного во французском городке Орнфлер.
      Все, что делает Юрий, вызывает ожесточенные споры. На его семинаре на фестивале рекламы собралась толпа народу. Пришли, чтобы поспорить. По-моему, ему это нравится, он провоцирует на спор и принимает бой с веселым азартом.
      На мой вопрос о взаимоотношениях с компьютерным миром прозвучал нелицеприятный ответ. Вам брошен вызов, господа компьютерщики! Надеюсь, вам найдется, что возразить. Думаю, что и герой нашего интервью был бы этому рад.

      Нина Шагурина: Здесь так много призов... Какие из них Вам наиболее близки?
      Юрий Грымов: Близки наверное все, но призы - это лишь подтверждение того, что ты что-то можешь, что ты прав. Я уже два или три года не участвую в фестивалях малых форм, поняв, что мне это совершенно не нужно.
      Если участвуешь в фестивале, все равно хочешь получить первое место, переживаешь, а эти переживания не стоят того, они отнимают у меня часть моих нервов, лучше я эти нервы потрачу на создание какого-то творческого проекта. Ну получу я еще 30-ю статуэточку - жизнь от этого не меняется. Это беда российского творческого человека - от того, что ты побеждаешь, от того, что тебя узнают на улице, жизнь в плане финансирования проектов практически не меняется.
      Если положить на весы все призы, полученные за восемь лет работы, и сделанные проекты, то количество проектов перевесит все призы. Когда я начинаю вспоминать, что я сделал за восемь лет, становится страшно. Я сделал Школу рекламы, сделал 300 рекламных роликов, оформил два телевизионных канала, четыре телепередачи, короткометражный фильм "Мужские истории", полнометражный фильм "Му-му", три персональные фотовыставки. Это в принципе безумие.
      Сейчас я продолжаю делать рекламу, клипы, но это не занимает моего сердца. Я сейчас питаюсь другим творчеством -  в драматическом театре ставлю спектакль (какой не скажу пока), написал сценарий еще одного фильма.
      Н.Ш.: А на ТВ продолжаете что-то делать?
      Ю.Г.: Нет я считаю, что на телевидении сейчас работать - дурной тон. Я в Госдуме не хочу работать. Телевидение стало тем же самым. Говорили - "дайте парламентский час", а им дали не час, а все телевидение, и все посвящено политике. Я в этом не понимаю, мне это не симпатично. Я делаю, правда, свою передачу о творчестве, которая называется "Ку-ку". Я показываю людей, живущих по своим законам. Это художники, композиторы - андеграунд по полной программе, это мегалюди, которые живут в своем измерении.
      Н.Ш.: На меня большое впечатление произвел Ваш семинар на фестивале рекламы. Пожалуй, ни один семинар на этом фестивале не собрал столько народа.
      Ю.Г.: Да, но какие были противоречия.
      Н.Ш.: Но главное - было интересно.
      Ю.Г.: Режиссер должен уметь погрузить людей в свой мир. На семинаре было много людей, они не молчали, они сопротивлялись, они были в процессе. Я понимал, что разговариваю с большой аудиторией, и мне нужно было заполнить собой пространство. Если я не буду думать про последний ряд, если буду эмоционально слабо говорить, то все разрушится.
      Н.Ш.: Давайте поговорим о том, что интересует читателей нашего журнала в первую очередь. Как Вы относитесь к использованию новых технологий в своей работе - к компьютерной графике, спецэффектам, применению цифровых технологий в процессе производства?
      Ю.Г.: К новым технологиям я отношусь очень хорошо, но я живу другим миром, не техническим, а образным. Технический мир должен помогать расширять образный, но тут, как правило, возникают проблемы. Когда общаешься с людьми, которые занимаются у нас кино или рекламой, можно услышать: "Там в Голливуде у них это все компьютер делает". Люди думают, что в компьютер что-то вставляется, куда-то нажимается и вылезает законченный продукт. Это ошибка в нашей стране очень распространенная.
      Н.Ш.: Художнику может и не обязательно самому разбираться в технике, но тогда нужно иметь возможность обратиться к профессионалам, владеющим компьютерными технологиями. А как выглядит рынок услуг в этой области?
      Ю.Г.: К сожалению, таких людей или фирм, в которые я мог бы безболезненно обратиться со своим проектом, я не знаю.
      Когда я читаю журналы типа вашего или смотрю телевизор, видеокассеты какие-то мне присылают, я думаю - как все это прекрасно и как бы это так сделать, чтобы у тебя фантазия куда-то улетела. Но нет людей, которые могут перенести мои фантазии на язык цифр... Получается, что, если я сам не понимаю, как это делается, ничего не получится.
      Можно набрать толстую папку телефонов, студий, предлагающих услуги, но почему до сих пор ни одна из них не создала ничего, что привлекло бы внимание? Какие-то летающие логотипы, чебурашки... Нет ничего передового, где присутствуют понятия стиля, вкуса, где есть современный язык. Если ты показываешь картинку фирменную или видео, то они еще могут сделать что-то близкое к этому, но создать иллюзию, ну, скажем, чтобы горел снег, они не могут. Во всем мире никто не поджигает снег, это безумно дорого стоит, и все это делают на компьютере. В России с этим обратиться не к кому. Наверное, глупо говорить без фактов, но могу и факт привести. Три года назад я делал ролик "ТВ Парк" и, когда я придумал квадратную голову, я увидел видеокассету какой-то студии (не помню названия), там были лица - треугольные, плоские. Я говорю: "Ребята, вы можете сделать квадратную голову?". "Да, конечно, ты снимай этого человечка, мы его растянем". И они растягивают... Это был кошмар, это были срывы сроков, это был ужас! И что получилось? Если внимательно этот ролик рассмотреть - кривые уши, ужасные волосы. И я зарекся - нет. Беда в том, что я не могу сказать: "Ну-ка, уйди от компьютера, я буду сам сейчас моделировать".
      Изображение - это всего-навсего сочетание света и тени, этого компьютерщики не понимают и не умеют делать.
      Н.Ш.: То есть до сих пор эти два мира - технология и искусство - не соединимы?
      Ю.Г.: Я боролся со многими компьютерными фирмами. Им не нужно писать сценарий, это не их профессия, но понять, что весь мир состоит из света и тени, им бы стоило. Не хочу их обижать, они работают, много работают, но есть планка, до которой они не дотягивают. Пусть на меня все обижаются, но пусть подумают об одной вещи. Кардинальная ошибка, которую совершают все, - компьютер не должен стремиться к повторению жизни, он должен создавать новую.
      Н.Ш.: Когда я смотрела "Му-му", я думала - вот человек, которому не нужна никакая виртуальная реальность, он эксплуатирует реалии этого мира, очень яркие зрительные образы реального мира.
      Ю.Г.: Критики забыли, что есть кино документальное, и есть кино игровое, художественное. Художественное кино в нашей стране исчезло. "Му-му" - это художественное кино, что очень важно. Я не пытаюсь показать жизнь, как она есть, я пытаюсь сделать художественное произведение. Это живопись. Это мой мир.
      Н.Ш.: А как насчет мира виртуального? Нет соблазна его создать?
      Ю.Г.: А я только этим и занимаюсь. Но почему ни одна компьютерная компания, даже сейчас после кризиса, когда объем работ упал и у людей появилось время, не делает креативных проектов? Оборудование есть, за электричество все равно платят. Никаких экспериментов, ни у кого! И если сейчас я приду в какую-то компьютерную фирму и скажу - давайте что-нибудь замутим этакое, у меня появилась идея, я могу что-то подснять, у вас есть оборудование. Давайте, что-нибудь сделаем! Хоть плач, ну не хотят!
      Я считаю, что рынка компьютерных услуг практически не существует. То убожество, которое эти люди делают... Да, они говорят, что это заказчики влияют, что нет времени... Чушь собачья! Не делай! Почему ты должен наступать на себя самого? Понимаете, я могу подписаться под каждой своей работой. Я знаю, что она может нравиться или не нравиться, но это профессионально, оригинально, актуально, современно и т. д.
      Н.Ш.: Сейчас на Западе возникают компьютерные бутики, где делают, скажем, спецэффекты на заказ, и это пользуется спросом.
      Ю.Г.: Да, есть там студии, которые этим занимаются, правда, их немного. Можно снимают фильм в России, а спецэффекты делать, скажем, во Франции.
      Н.Ш.: То есть туда можно обратиться?
      Ю.Г.: Да, это проще и дешевле.
      Н.Ш.: А когда Вы делали свой фильм, Вам не приходило в голову, что монтаж на компьютере дешевле и быстрее?
      Ю.Г.: Конечно дешевле и быстрее, сейчас это уже все делают, и в Москве уже много оборудования, но все равно все потом переходит на пленку и на пленке монтируется. Дело-то не в технике. Монтаж - это вообще очень личностная вещь. Это безумно творческий процесс.
      Н.Ш.: Вы внутренне не готовы сейчас перейти на цифровой монтаж?
      Ю.Г.: Да нет, конечно, мы монтируем на цифровом оборудовании, но я хочу подчеркнуть, что монтируют все равно люди. Я сам монтирую, у меня есть люди очень хорошие - двое-трое. Вот Никита Михалков монтирует во Франции. Когда я денег побольше найду на проект, тоже буду монтировать за границей. Там дешевле, там качественнее, там лучше, там сроки соблюдают...
      Н.Ш.: В чем же причина такого катастрофического непонимания между компьютерным и творческим миром? Возможно, мало контактов и нужно больше пересекаться, общаться?
      Ю.Г.: Кто ищет, тот всегда найдет. Если бы кто-то хотел что-то сделать, он мог бы прийти, дать свою кассету...
      На фестивалях очень редко происходят какие-то встречи, но это связано с тем, что мы северная страна и мы закрытые люди. Сидят тихонечко и думают о том, чтобы сшибить денег. Вместо того, чтобы говорить о творчестве, обсуждают стоимость одной секунды компьютерной графики. Цены, которые называют 200, 300, 500 долларов. Да наплевать мне на это.
      Часто, к сожалению, бывает и так: делается продукт, потом переделывается, а переделки - тоже деньги. И получается - им выгодно переделывать. Когда я иду на проект, никогда деньги не являются для меня главным. Главное - разобраться со своим внутренним состоянием. Деньги всегда догонят. Одна компьютерная компания со мной начала сотрудничать по оформлению для телеканала. И я говорю - делайте бесплатно, понравится - возьму, не понравится - брать не буду, пойду в другую фирму. И они идут на это.
       Эти люди здесь потеряют рынок, если не поймут, что нужно поднимать собственную планку и занижать себестоимость. В конце концов есть Англия - страна очень дорогая, есть Франция - там дешевле. Есть Чехия и Словакия, там делают многое лучше, чем у нас. А им нужно хоть разочек урвать заказ, а потом они будут стесняться показывать то, что сделали. Для меня это за гранью. Я всегда горжусь тем, что делаю. Ведь жизнь проходит, и впереди не сто лет жизни. Должно быть разумное соотношение цены и качества.
      Н.Ш.: Видимо, надо искать компромисс.
      Ю.Г.: А его никто не ищет. И в этой ситуации всегда страдает качество.
      Н.Ш.: Может быть, правильное решение - иметь свою студию?
      Ю.Г.: Но это дорогое удовольствие.
      Н.Ш.: И все же вы можете назвать свои работы, в которых используются компьютерные технологии?
      Ю.Г.: Я делал оживление картин на телевидении. Но картины-то оживали в натуре, без компьютера. Люди замирали и сами отмирали.
      Н.Ш.: А я была уверена, что это - компьютерная графика!
      Ю.Г.: Конечно, я хотел бы использовать компьютер - это раздвигает возможности творчества. То, что вы не можете сделать физически, может сделать компьютер - спецэффекты, цветовое решение. Я этого очень сильно хочу, но сегодня такого в России нет. Почему люди так работают? Если им нравится нажимать кнопки на компьютере, тогда лучше играть в Тетрис. Но я думаю, что ситуация будет меняться. Я жду, что появятся люди, которые сдвинут все это с мертвой точки.